Печать

 

Член-корреспондент МАСТ

 Вячеслав Давыдов (Барух)

В то же лето 2016 года я совершил второе заграничное путешествие, на этот раз  в три страны СНГ (бывшие союзные республики) Россию, Белоруссию и Азербайджан. Поездка в Россию включала три города – Санкт-Петербург, Калининград и Москву (после Белоруссии). Начал я с Петербурга, куда благополучно прибыл авиарейсом из Тель-Авива в аэропорт Пулково  в полдень 8 августа. Питер приветливо встретил меня  теплой солнечной погодой, и я поселился в трехзвездочной гостинице «Камея», расположенной в самом центре города на набережной Фонтанки, 90 – почти напротив Большого драматического театра имени Товстоногова.

Надо сказать, что в Питере (бывшем Ленинграде) я бывал многократно и поэтому довольно хорошо знаю этот великолепный город, бывший в течение двух столетий  столицей Российской империи. В предыдущий раз я приезжал сюда 11 лет назад, в 2005 году, спустя 14 лет после моей репатриации в Израиль. Тогда я пробыл в Питере три дня, за которые многое успел посмотреть, включая Эрмитаж, поездку на Ладожское озеро (Шлиссельбург), посещение Петергофа и Мариинского (Кировского) театра. Через год, в 2006 году, я выпустил путевой очерк «В России спустя 14 лет», где довольно подробно описал ту поездку, в которую, кроме Петербурга, входила также Москва.  Питер продолжал притягивать меня, и я, запланировав очередную поездку в Россию, не  упустил возможность побывать в нем еще раз.

Новое трехдневное пребывание в Петербурге у меня, как всегда, было очень насыщенным, и я прежде всего стремился посетить те места и музеи, в которых до этого не был. Этот город настолько богат архитектурными и музейными достопримечательностями, что каждый раз открываешь в нем и его окрестностях  для себя что-то новое. Первым делом я решил позаботиться о приобретении билетов в Калининград, куда поезда идут с Витебского вокзала, находившийся недалеко от моей гостиницы на Загородном проспекте. Для покупки билетов мне хватало трех тысяч рублей, расположенный рядом банк был закрыт, и я оказался жертвой одного мошенника, предложившего мне обменять мои доллары на рубли и обманувшего меня на 100 долларов…

Впрочем, мое настроение недолго оставалось испорченным. Ведь я был в Петербурге – одном из самых красивых городов Европы, и мне не терпелось прогуляться по его хорошо мне знакомым проспектам и площадям и увидеть его замечательную архитектуру. Петр Первый, основавший во время успешной войны со Швецией город в устье Невы 16 мая 1703 года, задумал построить Петербург по образцу Венеции и Амстердама: вместо улиц, мощенных камнем, его должна была покрыть сеть каналов, по которым жители перебирались бы на легких судах. Хотя мечте Петра не суждено было сбыться, именно европейский опыт лег в основу дальнейшей застройки. Автором первого генерального плана был французский архитектор Жан-Батист Леблен: прямые перпендикулярные улицы и  широкие проспекты стали характерной чертой новой столицы. Величественный облик Санкт-Петербурга определяют архитектурные ансамбли, сады и парки, реки и каналы, набережные, мосты, фонтаны, узорчатые ограды, монументальные и декоративные скульптуры.

 

ПЕТЕРБУРГ

МУЗЕЙНЫЙ

Мой маршрут лежал через Загородный проспект, где в доме № 28 находится музей Римского-Корскакова (я посещал его в предыдущие приезды), Гороховую улицу, Казанскую улицу и Театральную площадь с Мариинским оперным театром и консерваторией имени Римского-Корсакова к набережной реки Мойки, где в доме № 94 я впервые посетил Юсуповский дворец. В начале ХУ111 века здесь располагалась усадьба племянницы Петра 1 Прасковьи Иоанновны, которая подарила ее Семеновскому полку. С 1742 года владельцем этой территории стал граф Петр Шувалов, сын которого Андрей Петрович продал особняк своего отца и по соседству в 1774 году по проекту архитектора Валлен-Деламота построил новое здание в классическом стиле. Екатерина Вторая, приобретшая дворец у наследников Шувалова, в 1795 году подарила его своей фрейлине и любовнице князя Потемкина Александре Браницкой, которая в свою очередь в 1830 году продала дворец своему дяде князю Николаю Борисовичу Юсупову. С тех пор дворец несколько раз перестраивался архитекторами Михайловым, Симоном, Монигетти, Степановым и другими, пока не приобрел современный вид. 16 декабря 1916 года здесь был убит фаворит Николая 11  Григорий Распутин. После революции дворец был национализирован и в 1919 году открылся как музей дворянского быта князей Юсуповых. В 1925 году музей закрылся, а в его здании разместился Дворец культуры работников просвещения. В годы войны здесь находился госпиталь, и в послевоенное время здание дважды реставрировалось после сильных  бомбежек и  пожара 1958 года. В нем вновь открыт музей князей Юсуповых, а с 1987 года начал работать Камерный музыкальный театр.

 

Дворец Юсуповых в Петербурге прежде всего привлекал меня тем, что его владельцам принадлежал и подмосковный дворцово-парковый ансамбль Архангельское, в котором я когда-то проводил экскурсии. Князь Николай Борисович Юсупов был одним из самых богатых людей России и, будучи страстным любителем искусств, мог позволить себе собрать одну из лучших частных художественных коллекций. По его стопам пошли наследники – представители последующих поколений Юсуповых, которые украсили свой петербургский дворец многочисленными картинами и скульптурами. Как завороженный, ходил я в составе экскурсионной группы по залам дворца – Банкетному (Белоколонному), Танцевальному, по Зеленой, Императорской, Синей гостиным и Большой ротонде, любуясь старинной мебелью и прекрасным убранством. Удивительное впечатление осталось  от мраморной лестницы, привезенной из Италии, и дворцового театра, в котором вокальный ансамбль из пяти мужчин превосходно исполнил русскую народную песню «Степь». В подвальных помещениях Дворца проводится  отдельная экскурсия по экспозиции «Убийство Григория Распутина», где можно увидеть восковые фигуры Феликса Юсупова и «старца».К Распутину я испытываю огромную антипатию, ибо, как прохиндей, он умело использовал близость к царской семье и многочисленные связи с придворными дамами для собственного обогащения. Отвратительный тип!

От Юсуповского дворца я продолжил прогулку по набережной Мойки до Дворцовой площади и затем по роскошному Невскому проспекту, где вновь увидел Казанский собор, Гостиный двор, площадь Островского и знаменитый Аничкин мост с фигурами коней работы Клодта. Повернув затем влево на Литейный проспект, я через арку дома № 53 прошел к музею Анны Ахматовой в Фонтанном Доме (так называла его сама поэтесса), расположенном в Южном флигеле Шереметевского дворца, стоящего на  набережной Фонтанки. Хотя я побывал здесь раньше незадолго до репатриации в Израиль, мне захотелось в этот приезд посетить его еще раз.

В этом доме Ахматова жила с 1925 по 1952 годы в семье своего третьего мужа  искусствоведа Николая Пунина. Когда-то она сказала: «Я помню всё в одно и то же время». Всё – это жестокие события петровской эпохи, и елизаветинские маскарады, и тени золотого пушкинского века, и маски века серебряного, и ужасы ленинградской блокады. В литературном музее Ахматовой я увидел полностью обновленную  экспозицию, в построении мемориальной части которой лежат конкретные сюжеты ее биографии: первый приход в этот дом, трагические события 30-ых годов, вызвавшие появление ее «Реквиема»,  встреча с сэром Исайей Берлиным, последствия позорного партийного постановления о журналах «Звезда» и «Ленинград» 1946 года, пытавшегося вычеркнуть имя Ахматовой из российской культуры.  Через кухню и коридор коммунальной квартиры с их реалиями скудного быта посетители попадают в белую с колоннами ротонду, где развернута литературная экспозиция. На ней представлены подлинные рукописи, фотографии, книги, произведения изобразительного искусства, приоткрывающие поэтическую биографию Ахматовой.   Выйдя из музея, ты попадаешь в сад Шереметевского дворца, в котором установлены памятник великой поэтессе и т.н. «скамейка стукачей» работы скульптора В.Бухаева.

Сидя в саду, я вспомнил стихи, написанные мной после первого посещения дома-музея Ахматовой в 1990 году и вошедшие в мой второй поэтический сборник «Россия издалека» (1998):

 

                                Я в Питере снова. Иду вдоль Фонтанки

                                В священный для русской поэзии дом.

                                Здесь жизнь начиналась всегда спозаранку

                                В соседстве с огромным, роскошным дворцом.

 

                                Вхожу я во флигель, обителью ставший

                                Для гордой, страдающей женской души.

                                Печаль поселилась тут в сердце уставшем,

                                И Мужество выросло в грозной тиши.

 

                                Поэма великая в доме рождалась, -

                                Героя в Поэме как будто бы нет.

                                Но Время героем ее оказалось –

                                Эпоха жестоких и огненных лет.

 

                                  А юность казалось такой безмятежной!

                                  Красавицу Питера грела судьба.

                                  И вдруг, как свидетель любви безутешной,

                                  Прозрела: поэты стреляют в себя…

 

                                 Шло Время и в Памяти цепкой вставали

                                 Те страшные, первые годы войны.

                                 А после великой Победы познала

                                 Гражданскую казнь пред лицом всей страны.

 

                                 К ней в дом я Фонтанный пришел на свиданье.

                                 В нем вещи и фото. Ее вроде нет.

                                 Но вижу: величие духа в страданье

                                 Оставило в доме немеркнущий свет…

Рассказывая о жизни Анны Ахматовой в Петербурге, невозможно пройти мимо такой темы, как ее отношение к еврейскому вопросу.  Ей принадлежит крылатая фраза: «Евреев не любят не за их недостатки, а за их достоинства». Фаина Раневская, дружившая с Ахматовой, в своих воспоминаниях приводит ее слова: «Что за мерзость антисемитизм, это для негодяев – вкусная конфетка, я не понимаю, что это, бейте меня, как собаку, все равно, не пойму». Тем болезненнее был для нее антисемитизм ее сына – известного ученого-этнографа Льва Гумилева. Общеизвестно, какие теплые отношения связывали Анну Андреевну  с молодыми тогда ленинградскими поэтами-евреями Рейном, Найманом и Бродским, которому она помогла через друзей сократить срок ссылки в северной деревне с пяти  до полутора лет. Не случайно в музее Ахматовой сейчас находится американский кабинет Иосифа Бродского, доставленный в качестве дара его вдовой из дома поэта в Саут Хедли (штат Массачусетс), который я осмотрел с большим интересом.

В лирике Ахматовой, наряду с другими темами, также присутствуют еврейские мотивы. Широко известен ее цикл «Библейские стихи», посвященный женщинам Иудеи: «Рахиль», «Лотова жена» и «Мелхола». Менее известен замечательный цикл «Семисвечник», который открывается следующими строчками:

 

                                    За плечом, где горит семисвечник,

                                    (Где обломки) Где тень иудейской стены,

                                    Изнывает невидимый грешник

                                    Под сознаньем предвечной вины.

                                    Многоженец, поэт и начало

                                    Всех начал и конец всех концов…

 

                          

 ПОЕЗДКА    В    КОМАРОВО

Естественно, я не мог не включить в план своего пребывания в Петербурге поездку в Комарово, где похоронена Анна Ахматова. На мое решение также повлияла очень популярная в 80-ые годы в бывшем Союзе песня Игоря Николаева на слова Михаила Танича «Комарово» в прекрасном исполнении Игоря Скляра:

 

                                   На недельку до второго

                                   Я уеду в Комарово

                                   Поглядеть отвыкшим глазом

                                   На балтийскую волну.

Сев на электричку, идущую с Балтийского вокзала, я в пути  познакомился с историей Комарова. В бытность свою финскими Келломяками поселок отличался тихой размеренностью своей жизни, а после войны, перейдя под юрисдикцию СССР, получил новое название в честь президента Академии наук СССР В.Л.Комарова, который в 1945 году подал Совнаркому идею приспособить деревушку для отдыха советских ученых и строительства индивидуальных дач. Вскоре Комарово стало постоянным местом летней дислокации не только научных, но и творческих союзов, и в пансионатах здесь отдыхали Шостакович, Соловьев-Седой, Товстоногов, Лихачев, Раневская, братья Стругацкие и многие другие знаменитости.

По прибытию в Комарово, я не без труда отыскал литфондовский домик Ахматовой на улице Осипенко, 3, который она шутливо называла «будкой», и где жила в летние месяцы последние 11 лет своей жизни. Этот скромный дом, пока еще, к сожалению, не ставший музеем, но отмеченный мемориальной доской, превратился в центр притяжения творческих людей. Сюда,  к Анне Андреевне приезжали Лидия Чуковская, Лидия Гинзбург, Фаина Раневская, Дмитрий Лихачева, Евгений Рейн, Иосиф Бродский и др. Комарово, всё утопающее в зелени, приглянулось Ахматовой, и она завещала похоронить ее здесь, написав об этом в стихах в форме сонета:

                                  Здесь всё меня переживет,                           

                                  Всё, даже ветхие скворешни

                                  И этот воздух, воздух вешний,

                                  Морской свершивший перелет.

 

                                  И голос вечности зовет

                                  С неодолимостью нездешней,

                                  И над цветущею черешней

                                  Сиянье легкий месяц льет.

 

                                  И кажется такой нетрудной,

                                  Белея в чаще изумрудной,

                                  Дорога не скажу куда…

 

                                  Там средь стволов еще светлее,

                                  И всех похоже на аллею

                                  У царскосельского пруда.

Анна Ахматова скончалась в Домодедовской больнице 5 марта 1966 года, и через два дня гроб с ее телом был доставлен в Ленинград. На похоронах на кладбище в Комарове с речами выступили Сергей Михалков и Арсений Тарковский. Сначала здесь поставили простой деревянный крест, а позже появилось скромное надгробие – каменная стенка с барельефным профилем поэтессы. Было уже поздно, смеркалось, и все же я проделал длинный путь к кладбищу, чтобы возложить взятые с собой цветы на могилу Ахматовой. Спустя год я посвятил светлой памяти Анны Андреевны стихи:

                                  И вот Комарово. Здесь где-то средь сосен

                                  Тот домик Ахматовой скромный стоит.

                                  Музея в нем нет, но весь дом светоносен, -

                                  О том, что жила, нам доска говорит.

 

                                  Вдруг после войны растоптали, распяли,

                                  От русской культуры отвергли её.

                                  Спасалась она в Комарове стихами, -

                                  И дышит поэзией Анны тут всё.

 

                                  На кладбище дальнем цветы я живые

                                  Кладу на могилу, как дар поздний свой.

                                  Спит многострадалица Мамы – России,

                                  В земле здесь обретшая вечный покой…

 

 

ПЕТЕРБУРГ     ЕВРЕЙСКИЙ

Так получилось, что в мои предыдущие приезды в Ленинград-Петербург еврейская тема каждый раз оставалась за пределами программы пребывания в этом городе: на нее просто не хватало времени. В этот свой приезд я решил ликвидировать данный пробел и нашел время для посещения Большой хоральной синагоги и Дома еврейской культуры. Еврейская община в Санкт-Петербурге была основана в конце ХУ111 века хасидами, призывающими служить Всевышнему с радостью и веселием. В споре между хасидами и митнагдим (приверженцами Талмуда) принял участие Павел 1, вставший на сторону хасидов, и в 1798 году по приказу  императора был выпущен на свободу основатель Любавичского течения в иудаизме ребби Шнеур Залман, посаженный в Петропавловскую крепость по ложному обвинению в сотрудничестве  с турецким султаном. В 1802 году при Александре 1 для решения еврейских вопросов был сформирован Еврейский  комитет, состоявших из пяти высших сановников.  Сохранялась черта оседлости, но евреям, принявшим христианство, разрешалось жить в обеих столицах. Они внесли огромный вклад в развитие российской науки и искусства. Так, великий пианист и композитор Антон Рубинштейн в 1862 году основал первую в России Петербургскую консерваторию. С тех пор число евреев в Петербурге постоянно возрастало и ныне составляет около 100 000.

У меня осталось яркое впечатление от посещения Петербурской хоральной синагоги, расположенной на Лермонтовском проспекте, 2 недалеко от Театральной площади. Одна из восьми, имеющихся в городе, синагога возведена в 1893 году в восточно- мавританском стиле на средства барона Гинцбурга и мецената Полякова по проекту архитекторов Бахмана и Шапошникова при участии Стасова и Бенуа и является центром духовной и религиозной жизни городской еврейской общины. Не менее пышно синагога выглядит изнутри и при этом обладает уникальной акустикой. Во времена Советской власти она закрывалась только раз на пять месяцев в 1930 году.

Я также побывал в Доме Еврейской культуры ЕСОД на Большой Разночинной улице, 25 в Петроградском районе рядом со станцией метро «Чкаловская». Аббревиатура слова ЕСОД (переводится с иврита как «основание») означает Еврейский Санкт-Петербургский Общинный Дом, и в его огромном здании (2005) ведется большая  работа по приобщению взрослых и детей к  еврейским религиозным и культурным ценностям, - как образование, традиции, искусства и благотворительность…

 

 

 ЭКСКУРСИЯ    В    ГАТЧИНУ

Петербург на весь мир славится своими пригородными дворцово-парковыми ансамблями, когда-то принадлежавшими царской семье или вельможам. Это Петергоф, Царское село (Пушкин), Павловск, Стрельня, Ломоносов, где я бывал не один раз. А вот в Гатчине я до сих пор не был и поэтому решил включить автобусную экскурсию туда в программу своего нынешнего приезда в Питер. Гатчина – это бывшая императорская резиденция, которая находится в 45 км к юго-западу от Санкт-Петербурга и особо выделяется среди подобных памятников ХУ111 века. Живописный рельеф, родниковые озера, речки и обширные леса позволили создать здесь великолепный дворцово-парковый ансамбль, центром которого стал необычный по своей архитектуре дворец с башнями и подземным ходом.

 

Построенное на высоком берегу Серебряного озера под руководством итальянского зодчего Антонио Ринальди, здание задумывалось как охотничий замок для Г.Г.Орлова фаворита Екатерины 11., которому императрица подарила Гатчинскую мызу с близлежащими деревнями. Внешний строгий облик здания контрастировал с восхитительной роскошью внутренней отделки. После смерти первого хозяина в 1783 году дворец был выкуплен у братьев Г.Г.Орлова в казну и в том же году подарен Екатериной 11 великому князю Павлу Петровичу, сыну императрицы. По его заданию зодчий Винченцо Бренной внес некоторые изменения в облик дворца и развернул работы в дворцовом парке. После воцарения Павла 1 на престоле в 1796 году Гатчина была объявлена городом. В годы Второй мировой войны гатчинскому ансамблю был нанесен огромный урон, но, благодаря самоотверженному труду российских реставраторов, гатчинский дворец и парк были полностью восстановлены. Пройдя с экскурсией по помещениям дворца – Аванзалу, Мраморной столовой,  Верхней тронной, Малиновой гостиной, Парадной опочивальне, Овальному будуару, Башенному кабинету, Туалетной, Зеленой угловой, Греческой галерее, Комнате Ротари, Тронному залу, Белому залу, Чесменской галерее, Оружейной галерее, Дворцовой церкви, Личным комнатам Павла 1 и Подземному ходу, я убедился, что Гатчинский дворец по богатству убранству и произведений искусства нисколько не уступает другим пригородным царским резиденциям. Большое удовольствие мне доставила прогулка по гатчинскому парку с его Собственным и Голландским садами, Карпиным прудом и мостом, Белым озером, Террасами, Березовым домиком, павильонами Венеры и Орла…

 

ПРОЩАНИЕ    С    ПЕТЕРБУРГОМ

Экскурсия в Гатчину состоялась в третий, последний день моего пребывания в Питере, и, вернувшись к Гостиному двору, откуда она начиналась, я захотел совершить вечернюю прощальную прогулку по центру города. От Невского проспекта по Михайловской улице я вышел к площади Искусств, где поклонился памятнику Пушкину (скульптор Аникушин), Русскому музею, Малому театру оперы и балета имени Мусоргского и Петербургской филармонии имени Шостаковича. Отсюда по Садовой улице я прошел мимо Инженерного замка в сторону Летнего сада, и с набережной Невы мне открылась величественная панорама сияющего в огнях ночного Петербурга с его мостами, ансамблем Стрелки Васильевского острова, Телебашней и высотками Петроградской стороны. Удивительное зрелище!

 

Обойдя Летний сад, я вскоре на набережной Фонтанки увидел самый маленький памятник города – бронзовому  Чижику-Пыжику, созданному грузинским скульптором Резо Габриадзе в 1994 году. Этот необычный памятник находится недалеко от бывшего училища правоведения, воспитанники которого (среди них был и будущий композитор Чайковский) носили пыжиковые шапки, за что и были прозваны «пыжиками-чижиками».

Знаменитая песня «Чижик-Пыжик, где ты был? – на Фонтанке водку пил» родилась именно здесь! Вернувшись по набережной Фонтанки в свою гостиницу «Камея», я захотел перечитать стихи о Ленинграде-Петербурге моего близкого друга Саши Кримермана, включенные им в книгу «Напиши мою боль»  (2013):    

                                       Санкт-Петербург остался там,

                                       До революции кровавой,

                                       А мы гуляли по мостам,

                                       Бродили Нарвскою Заставой

                                       Не в Петербурге. В Ленинграде.

                                       Я там прижился – на ограде

                                       Михайловской. И сросся с с ней.

                                       Не рвать – отслаивать больней.

 

                                       … А, говорят, сейчас красиво

                                       На Невском, в Новом Петербурге…

Витебский вокзал. Садясь в поезд на Калининград,  я мысленно говорил Петербургу «до свидания», зная, что когда-нибудь снова приеду сюда…

Нравится